© Дмитрий Красавин
© иллюстрации Романа Кашина
Коля, Вань и Колывань.
Пошли как-то Коля с Ваней из Саратова в лес за грибами, заблудились и попали в Эстонию, как раз в то место, где сейчас Таллинн находится.
Построили два дома.
День живут.
Другой.
Ску-у-учно...!
Построили еще два дома.
Потом еще.
Потом - целое городище!!!
Бегают по улицам друг за другом:
- Ко-о-оль...! Ты где-е-е?
- Ау-у! Ва-а-ань...!
- Ко-о-оль...
- Ва-а-ань...
Аборигены тех мест (их предки тоже из Саратова), слушая раздававшиеся из-за забора крики, так городище и прозвали - Колывань.
Немного на свой манер, но понятно.
Такова, вкратце, история происхождения первого, самого древнего, названия Таллинна.
Ваня-умный, Коля и его бой.
Кому только не рассказывал я историю о "Коле, Ване и Колыване" - никто не верит, что Коля с Ваней вдвоем целое городище построили.
Действительно, если быть более точным, то они сами ни одного бревна не принесли - положение не позволяло.
Но у каждого из них был свой бой, слуга - в переводе с английского. Бои все и строили. Так что, по большому счету, я не далеко отошел от истины.
Особенно силен и трудолюбив был бой у Коли. "Колев бой", как его привыкли называть еще на Родине.
Ваня очень много рассказывал поучительных историй о нем потомкам бывших саратовцев.
Потомки Ваню не понимали, но очень любили слушать и прозвали Ваней-умным.
Собственно, главная цель его рассказов состояла не в том, чтобы потомки гордились подвигами русского боя, а в том, чтобы научить их родному русскому языку.
Но учил Ваня, по своему обыкновению, с ленцой, спустя рукава.
Поэтому потомки, именовавшие себя эстами (люди с востока, из Саратова - в переводе с древнегерманского), русский язык не освоили, а имена героев Ваниных рассказов сразу стали переиначивать на свой манер.
Сегодня в эстонском эпосе мы читаем уже не о "Колевых", а о "Калевых" подвигах, не о "Колевом бое", а о "Калевипоэге". Да и самого Ваню-умного теперь больше знают под именем Ванемуйне.
И поделом.
Спустя рукава родному языку не учат.
Место, где Тома пела.
В те стародавние времена, когда Коля с Ваней еще только начинали строить Колывань, к ним на холм часто забиралась грузинская царица Тамара (Тома, как ее по-свойски называли наши ребята из Саратова) и пела песни.
Голос Томы разносился далеко окрест, привлекая великое множество слушателей со всех концов Эстонии.
Популярность певицы была чрезвычайно велика.
Неудивительно, что после ее отъезда в Грузию, холм стал называться "Место, где Тома пела", "Тоомпеа" - в сокращенном варианте.
Впоследствии это название перешло и к построенному на холме замку.
Княжна Ольга, Петька и песни царицы Тамары.
Достаточно много наименований улиц и исторических мест Таллинна связано с историей взаимоотношений Петьки (горожане произносили - Паткуль) и княжны Ольги (горожане называли ее без титулов - Оля).
Однажды Петька пришел в гости к княжне, сыграть партию в Вист1). Только Оля раздала карты, как ветер донес до ушей картежников голос поющей на холме Тамары. Завороженный пением, как мотылек пламенем костра, Петька бросил игру и побежал на звуки царственного голоса.
Княгиня, конечно же, в припадке ревности пустила вдогонку за беглецом свору борзых.
Петька бежал по широкой улице. Борзые кусали его за пятки. Их громкий Лай будил жителей города.
"Ну нет! - кричал Петька. - Меня так просто не возьмешь! Ну не!"
Спасся он тем, что свернул с широкой улицы направо и прыгнул на заранее построенный им трап, ведущий от подножья холма к его вершине.
Трап, по которому Петька карабкался на холм назвали "Паткули трап", переиначив при этом имя строителя на эстонский манер.
Наименование улицы, свернув на которую он кричал: "Ну нет!" сегодня звучит тоже несколько искаженно - "Нунне".
И только русское слово "Лай", перейдя в наименование самой широкой улицы Таллинна, сохранило свое первоначальное звучание. Более того, с тех далеких времен слово "Лай" на эстонском языке стало соответствовать понятию "широкий" в общем его значении, а не только применительно к ширине конкретной улицы, по которой за Петькой гнались борзые.
Примечание 1. - Ученые до сих пор ведут споры о том, в честь кого названа церковь Олевисте, установленная на том месте, где играла Оля в вист: самой княжны или ее поклонника?
Подлинное имя поклонника за давностью лет забыто (ходят слухи, что им был Петька, но слухи к делу не пришьешь). Время сохранило лишь то, что он был Олин поклонник - Олев, как его окрестили соотносительно с объектом <поклонения.
Мне кажется, этот спор не носит принципиального характера: и княжна и ее поклонник - оба были людьми святыми и богобоязненными.
Народ Виру.
Поселившиеся на холме и у его подножья потомки саратовцев были людьми не только веселыми, но и трудолюбивыми.
Чтобы полюбоваться на их труд (а посмотреть, как работает другой, каждому приятно), из-за моря прибывали толпы финнов.
Еще задолго до того, как Колывань начинала просматриваться сквозь окуляры сложенных в баранки пальцев заморских гостей, до их ушей доносились веселые крики строителей: "Вира! Вира помалу! Вира!".
Вот финны, никаких других слов, кроме "Вира" на южном берегу Балтики не слышавшие, и стали называть строителей Колывани народом Виру.
Уж сколько веков минуло с той поры. Для всего цивилизованного мира потомки саратовцев стали - эстами, а для финнов так и остались народом Виру, вируласцами.
Ноги для холма.
Тот холм, на котором Тома пела, был без ног, что очень огорчало добросердечных колыванцев.
Посоветовавшись с Ваней-умным, они наняли две бригады феодального труда - бригаду левой ноги и бригаду правой ноги - поручив им пристроить к холму ноги.
В каждой из бригад был свой бригадир, свой архитектор, свои ассы-ногостроения.
Помолившись, они тайно одна от другой, начиная с пяток, принялись за работу и в районе промежности, естественно, встретились.
И тут обнаружилось, что левая нога на 50 метров короче правой!
Бригадиры принялись ругаться, обвинять друг друга в некомпетентности, потом прогулялись вместе по обеим ногам, выпили по стакану глинтвейна, обнялись, расцеловались и разошлись: хоть ноги и разные, но такие прекрасные!
Кто не верит, может убедиться сам, прогулявшись с друзьями или в одиночку по улицам Пикк Ялг (Длинная Нога) и Люхике Ялг (Короткая Нога).
Тома-сын и головы дракона.
Летом 1404 года в Таллинне велись работы по строительству новой Ратуши.
В те времена был еще жив сын царицы Тамары, Тома-сын, как его звали современники.
Он был довольно стар, но всегда, как и во времена молодости, носил на поясе меч, а на голове широкополую шляпу типа сомбреро, правда, не соломенную, а жестяную и с приплюснутым верхом. Так, что если смотреть сверху, то кроме круглой жестянки ничего не увидишь.
Последнее обстоятельство и помогло ему стать героем.
Когда строительство Ратуши подходило к концу, сверху на здание сел двуглавый дракон.
Только он открыл свою пасть, чтобы извергнуть пламя и сделать из строителей жаркое, как подкравшийся под прикрытием шляпы Тома-сын плеснул ему в глотку ведро цемента.
Дракон в поисках обидчика завертел во все стороны запасной головой, но ничего кроме жестянки поблизости не увидел. Открыл вторую пасть, а Тома-сын из-под шляпы высунулся и сходу ее вторым ведром цемента заткнул.
Строители обрадовались. Тело дракона замуровали между сводами бюргерского зала. Посовещались немного и тут же старому Тома-сыну памятник построили: отлитый из металла Тома-сын в своем плоском сомбреро и с мечом (сегодня его называют Старым Тоомасом) на высо-о-оком постаменте (сегодня постамент называют башней Ратуши).
А к головам дракона так никто из строителей и не осмелился прикоснуться.
Торчат они с разверстыми пастями из-под самой крыши Ратуши до сегодняшнего дня.
Сходите, посмотрите сами.
Не бойтесь - дракон-то мертвый.
Дар Петра.
Очень многое в истории Таллинна связано с именем Петра Первого.
Обо всем сразу и не расскажешь.
Но если говорить об архитектуре, то самым значительным даром Петра городу является изящный дворец Кадриорг с прилегающим к нему парком во французском стиле.
Рассказывать о Таллинне и не упомянуть о Кадриорге просто невозможно!
Вот я и упомянул.
Еще чуть-чуть о Кадриорге.
Еще чуть-чуть о Кадриорге.2).
Хотя дворец и подарен был супруге Петра Первого, но она его использовала крайне редко - всего одно лето.
Сейчас положение в корне изменилось.
Дворец используется постоянно, но не супругой Петра, Екатериной, а Президентом Эстонии.
Президент Эстонии очень благодарен Петру Первому.
Но внешне это никак не проявляется.
Разве что запретил рестовраторам заменить стоявший на камине в парадной зале бюст Екатерины бюстом Президента в очках.
Благодаря скромности нового владельца дворец по-прежнему продолжает называться Кадриоргским, а не Президентским.
Хотя это и не всем нравится.
Примечание 2. - Оригинальное, данное Петром, имя дворца и парка не Кадриорг, а - Екатериненталь, но из предыдущих историй мы уже знаем, что все оригинальные имена довольно быстро трансформируются в имена более привычные для слуха местных жителей.
Черноголовые.
В средневековом Таллинне у романтичных и храбрых горожан была странная особенность - мгновенно чернеть лицом всякий раз, когда приходилось сталкиваться с обидами или несправедливостью. Ну, а поскольку романтиков и храбрецов среди горожан было очень много, то они создали свое Братство, которое так и назвали - Братство Черноголовых.
Позднее, когда обиды и несправедливости стали в общении между людьми делом обычным, таллиннцы чернеть перестали.
Последним горожанином, еще не утратившим этой способности, был обер-комендант города, предок Пушкина, Абрам Петрович Ганнибал.
Впрочем, о нем я уже рассказывал.3)